Ролевая разминка-1

[Архангел Пыльных Чердаков]

Надеюсь это станет доброй традицией) Ролевая разминка для тренировки литературного языка, фантазии и разивития себя, как нового образа) Первая тема задана несравненной Илли) Итак, в лучших традициях средневековой Англии)

Дорогие ПЧ, если такие найдутся, которым не противна тема, и есть желание влиться -прошу) Для этого в любой другой теме -какую тут найдете -пишите кем бы вы хотели бы, что бы хотели отразить в сюжете и вашу мордашку, которой пополнится список персонажей)

Персонажи

Робин Гуд, он же Робин Лонгстрайд, - скромный я

мой несравненный лик))

Леди Мэрион Локсли -  Иллирэн

еще более несравненный лик, чем мой))

Обстановка
Конец 12 века. Англия. Лес Шервудский -1 шт. Поместье Локсли -1 шт.

@музыка: Blackmore's Night - Village Lanterne

@настроение: эпическое

Comments

[Архангел Пыльных Чердаков]

Робин, все еще лежа на лавке, выплеснул остатки эля на пол покосившейся деревянной хижины, служившей домом брату Таку в то время, когда он “гостил» в Шервуде. Почтенный монах всегда пребывал навеселе и с запасом медовухи личного изготовления, в связи с чем, встреча служителя Божия затягивалась на всю ночь. В голове у «славного парня» гудело так, как будто там били в колокола все приходские церкви Англии. Потерев лоб, Робин попробовал сесть, но единственное, что ему удалось это перекатиться на живот и тусклым взглядом из-под опухших век оглядеть помещение. Хижина напоминала поле битвы – сон застиг всех порой в самых причудливых позах, кое-где по углам слышались стоны «раненных» похмельем, впрочем, все звуки перекрывали могучие храпы Малыша Джона. Наконец Лонгстрайду удалось приобрести устойчивую сидячую позу, он тряхнул головой, разгоняя спиртные пары и, дотянувшись до кувшина с водой, плеснул его себе в лицо. Сознание несколько прояснилось. Дьявол и все его подручные! Он даже не помнил, когда так надирался в последний раз. Из-за нее все. Из-за этой упрямой девчонки. То же мне - леди. Благородной крови с наперсток, а гонору, как у королевы. Ему хотелось злиться на нее, но получалось как-то вяло. Может, именно за этот характер он и любил ее? Может. Они ругались не в первый и не в последний раз. Но вчера он увидел в ее глазах то, чего всегда так боялся, – холодные осколки льда. Хотя никто их ссору всерьез не принял. Даже Уилл, которого он такой отправил вслед за ней. Мало ли. Леди Мэрион была не в духе, а возвращаться верхом в таком настроении в Локсли, пересекая ночной Шервудский лес, не самое безопасное занятие. Скарлетт успел вернуться к разгару пирушки, но пил мало, а сейчас его вообще не было видно среди спящих. Робин еще раз обвел взглядом хижину. Да, Уилла не было. Лонгстрайд, тяжело ступая и держась за стены, вышел на улицу, едва не наступив на сидевшего на ступенях брата Така. Робин присел рядом, растирая затекшие колени.
- Утро доброе, сын мой, -вяло буркнул монах. – Что-то крепковата получилась…
- В самый раз, почтенный брат, - «гроза Ноттингема» сорвал травинку и задумчиво повертел ее в замотанных тканью пальцах. – Давно ты нас так не угощал… Дружище, ты не видел Уилла? Всех вижу, Скарлетта, рыжую бестию, не вижу…
- Я из него бесов изгонять буду, - неожиданно заявил брат Так.
-С чего бы это? – вскинул левую бровь Робин. – Неужто он присягнул на верность королю Иоанну? Или записался в кумовья к шерифу Ноттингемскому?
- Ни то и ни другое, сын мой, - монах подпер ладонью щеку, чтобы голова не падала на грудь. – Он решил похитить леди Мэрион.
- Не понял, - похмелье с лучника как ветром сдуло. – В каком смысле?
-В прямом, -хмыкнул брат Так. – Вчера с пьяных глаз мне говорит, завтра, говорит, нашу леди Мэри выкрадем, и Робину, то есть тебе, доложим –мол, спасти деву надо, а не то, говорит, поругались они крепко – у Мэри глаза на мокром месте, и наш –сам не свой, а оба гордые –что твои бараны –уперлись, и ни в какую. Только, говорит, ты никому…, - монах пробормотал еще что-то нечленораздельное и рухнул на ступени, сопя и похрюкивая.
Лонгстрайд поднялся и, зло прищурившись, посмотрел в глубь зелени леса. «Ну, Скарлетт, ну удружил! Я же при таких новостях, как последний осел, ринулся бы на помощь. И что в итоге? От меня несет, как от деревенского пьяницы, Мэрион не такого спасителя ждет, и опять одно по одному… Да что же это такое!». Припоминая вчерашние упреки, он помнил, только, что высказал пожелание, чтобы любимая осталась с ним в лесу, но, как оказалось, за Локсли некому смотреть, если в замке никого не будет, и шериф совсем потеряет совесть –можно подумать, она у него есть! -, и что о жителях больше некому позаботиться… и пошло-поехало… Как итог, Мэрион, вскинув носик, вскочила на рыжего мерина и умчалась обратно в замок, а он напился до поросячьего визгу. В таких случаях, когда нервы начинали пошаливать, помогала физическая разрядка, и Робин, заботливо сняв с ветки дуба дугу лука, накинул на нее тетиву. Но пострелять вхолостую не удалось. Продравшись сквозь листву, на поляну выскочил рыжеволосый мужчина, изодранный и залитый кровью. Не добежав до Лонгстрайда пары шагов, он упал на колени, тяжело дыша.
-Робин! Робин! Беда! – крикнул он. – Леди Мэрион… В замке…ловушка…, - Скарлетт облизнул губы. Лучник понял намек, и кинул другу флягу с водой. Жадно сделав несколько глотков, Уилл поднялся с колен и схватил Лонгстрайда за предплечье. – Сэр Гай Гисборн привел в Локсли своих людей, он требует от леди, чтобы она вышла за него замуж, и запер ее в замке. Если она не согласиться к сегодняшнему вечеру, он убьет ее и возьмет Локсли по праву силы. Робин, эта зараза стреляет, куда как метко, чуть насквозь меня не прошил! Одно меня спасло, что споткнулся я пока бежал, стрела над ухом провизжала, слава тебе Богородица! И рыцарей с ним дюжины две, если не больше…
-Складно врешь, Уилл, - остановил жестом эмоциональную речь друга Логнстрайд. – Свежо предание, да верится с трудом, - он посмотрел на утреннее солнце еле-еле продиравшееся сквозь зелень Шервудского леса. – Пойдем-ка лучше парочку оленей загубим. Ребята проснуться, а у нас только кролики остались…

[Иллирэн]

Леди Мэрион, закрыв лицо ладонями, полулежала на постели в своей комнате. Со стороны можно было решить, что дева плачет, но, на самом деле, ей так легче было сосредоточиться. «Не самый удачный день», -она мысленно усмехнулась. Неудачный день мог закончиться либо ее бесчестием, либо смертью, и сейчас леди Локсли напряженно думала о том, что же ей предпринять. Уилл, конечно, если успел увернуться от лучников сэра Гисборна, уже должен быть в лагере. Может ли она рассчитывать на него? Может ли поверить, что он придет спасти ее?... «Здесь двадцать пять рыцарей и столько же лучников, Мэрион! Не будь дурочкой! Зачем ему это?... Особенно после того, что случилось…». Если бы ее сейчас же поставили перед престолом Господа Бога, и сам Иисус спросил бы ее, любит ли она, этого бродягу, хама и позера, то леди Локсли, положа руку на сердце, ответила: «Да!». Не смотря на то, что иногда он был невыносим, и делал ее жизнь такой же. «Давай, Мэрион, назови его имя! Просто назови его имя! Это же так просто… Давай…», - дева как будто снова училась говорить, так тяжело давались ей эти звуки.
-Робин, -неуверенно произнесла она вслух. – Робин…
Леди открыла лицо и прикоснулась к еще горящей щеке. Сэр Гай излишне нервно отреагировал, когда на предложение руки и сердца, Мэрион пояснила ему, что такой деликатный вопрос ему нужно решить с ее супругом, которого при большом желании можно попробовать отыскать в Шервудских лесах. Ей нужно бежать. Потому что при любом раскладе любимый не явится. Во-первых, потому что обижен, и может просто не поверить Уиллу, а, во-вторых, здесь слишком большое войско. Но самое главное было в-третьих. Потому что, и это Мэрион чувствовала сердцем, Робин, не смотря ни на «во-первых», ни на «во-вторых», придет за ней. На погибель себе. И чтобы не допустить этого кошмара, которой перечеркнет ее жизнь, ей нужно бежать.
- Ах, что же делать! – дева подошла к зарешеченному окну. Ни одной более-менее реалистичной идеи в голову не приходило… Оставалось только рисковать. Мэрион достала из-под подушки длинный кинжал и спрятала его в рукав. Ее охранял лишь один рыцарь, и это явная недооценка ее способностей.
-Сэр, сэр, прошу вас! –забарабанила она ладонями в запертую дубовую дверь. –Сэр, о, Боже, здесь огромная крыса! Сэр, прошу Вас! Это ужасно!
За дверью раздался глумливый смешок и что-то про трусость девиц, после чего щелкнул замок и внутрь вошел высокий мужчина в полном облачении рыцаря, даже со шлемом в руках.
-Ну? – оглядел он помещение. –Где же этот грозный дракон, что напугал нашу гостеприимную хозяйку?
Мэрион дрожащей рукой указал на кровать, прикрытую пологом:
-Там, рядом с подушкой, добрый сэр!
И едва рыцарь наклонился, чтобы одернуть ткань, как леди Локсли вонзила тонкий кинжал мужчине в горло. Рыцарь булькнул и сполз на пол. Дева не стала терять времени и быстро стянула кольчугу, доспехи и одежду с воина, после чего затолкала труп под кровать. Аккуратно выглянув коридор, она шикнула пробегавшей мимо заплаканной служанке.
-Эйлин, иди сюда! Быстро!
И едва служанка зашла внутрь, дева закрыла дверь. Эйлин, увидев кровь на полу, едва не закричала:
- Тише, глупенькая! – леди Мэрион закрыла ей рот ладонью. – Помоги мне одеть доспехи!
-Миледи, вы хотите бежать? –испуганно спросила служанка. –А что будет с нами? Да и в Локси творится такое, что ад покажется раем!
- Я иду за помощью, Эйлин, -строго ответила леди Локсли. –И сейчас от тебя зависит, как быстро это будет!
Облачившись в латы и одев шлем, дева отправила Эйлин на кухню, и заперев дверь, неспешной походкой направилась во двор замка. Там творился хаос – вопили на все лады зарезаемые животные, всхлипывали служанки, вынужденные «познакомиться поближе» с «добрыми гостями». Воины сэра Гая не были отягощены нормами морали. Стараясь не сильно выделяться неуверенными движениями, Мэрион направилась к воротам. Как гул, стоявший во дворе внезапно утих, даже прекратился смех рыцарей, и сверху-с башен -раздался свист натягиваемой тетивы.
- Сэр Бэнджамин, вы стали ниже ростом? –раздался сзади насмешливый возглас сэра Гая. Мэрион застыла на месте, а рыцарь, подойдя ближе, снял с нее шлем. –Я восхищен, милая леди, вашей храбростью и отвагой, но, к нашему общему сожалению, я полагаю, что ваш поступок является отказом на мое предложение. Ведь так, леди Локсли?
- Как Вы узнали? – дева мысленно просмотрела весь путь, ища ошибку.
-Ну, это было не сложно. Мои воины давно уже сняли шлемы. Здесь нет врагов, а во-вторых, ваши дивные черные кудри, их не так просто спрятать под шлем, - сэр Гай дотронулся до ее волос, но Мэрион дернулась в сторону, избегая прикосновения. Гисборн избразил на лице неприятную гримасу.
- Ваш ответ, леди? – резко бросил нож, положив руку на рукоять меча.
-Вы слишком вспыльчивы, сэр, - дева знала, что одно неверное слово, и в нее воткнуться тысячи стрел. – Я всего лишь решила прогуляться, и требовать с меня ответа сейчас, было бы нарушением слова рыцаря, милорд. Вы дали мне время до вечера. За ужин я дам Вам ответ.
Сэра Гая передернуло от наглости девицы, но он действительно дал слово. Несколько лишних часов не изменят ситуации.
-Увидите ее в подвал, -рявкнул он двум своим рыцарям, которые, послушно взяв ее под руки, повели в темницу. – И без фокусов, леди Локсли! Вы испытываете мое терпение! –сэр Гай дал отмашку лучникам, и они продолжили зевать, поглядывая на закрывшие солнце тучи.
Оказавшись в подвале, Мэрион поняла, что дела совсем плохи. Оставалось только одно –молиться, надеясь на чудо… Но в чудеса она не верила…

[Архангел Пыльных Чердаков]

- Значит вот как? Эта кабанья туша молчать совсем не умеет, – Уилл подобрал тряпье и утер с лица кровь. – Мы, значит, в позу встали королевскую? – Скарлет с яростью бросил подобие платка в сторону. – Да, было дело! Хотели спектакль разыграть! Все же для вас, гордецов! Ну, раз, спасать даму это ниже достоинства предводителя веселого братства, я умываю руки!
Логнстрайд не успел ничего возразить. Из хижины вывалился, потягиваясь и позевывая, Малыш Джон.
- Что за шум, а драки нет? – прорычал великан, и тут же, запнувшись о монаха, полетел кубарем в кусты. – Да что б тебе, святой брат, медовухой захлебнуться! –принялся честить брата Така Малыш, отрывая от одежды репейки.
-Сие есть смерть праведная, -пробормотал монах, не просыпаясь.
Малыш Джон сплюнул и обернулся к Уиллу:
-Слышь, Рыжий, тебя где так изукрасили? Прям не ворье, а рыцарь благородных кровей! Так, чего ор-то стоял?
-Шел бы ты, долговязый, полем да лесом! – Скарлет принялся увязывать стрелы и проверять свой лук. – Не читал указ Робин Гуда-короля? Всем сидеть и ждать, пока сэр Гисборн не выкорчует Шервудский лес до последнего пенька в поисках нас, любимых! А как найдет, так все срочно сдаваться в плен!
- Чё-то не понял я ничего, -почесал затылок Джон. –А ты куда?
-А и не надо ничего понимать, - Уилл свистнул своего гнедого, и тот мигом рванулся к хозяину. – Я пойду попробую вытащить из рыцарских лап леди Мэрион! Глядишь, она за меня замуж пойдет! – эти слова лучник говорил уже сидя верхом.
-Робин, он чего? – спросил удивленный Малыш.
-Ничего, не похмелился с утра еще,- Лонгстрайд накинул на плечи плащ. – Приводи всех чувство, а особенно почтенного брата. Он у нас будет героем, а ты, Скарлет, не гони лошадей. Во всех смыслах. Если там крепкий отряд, напрямую туда соваться бессмысленно.
Уилл спрыгнул с гнедого.
-Робин, там Мэрион…, - почти жалобно произнес он.
- За нее не бойся, - Лонгстрайд улыбнулся. Леди Локсли даст фору многим его ребятам, а по части соображалки, так ей вообще равных нет. – Сегодня же вечером она нам поведает, как же так получилось, что сэр Гай не сдался сразу же, а решил поерепениться…, -впрочем, спокойствие было показное. Если ее хоть пальцем… Он от них даже воспоминаний не оставит.
…Собрание под Дубом проходило бурно. Больше всех суетился Скарлет, и это было понятно, из всех присутствующих он угрозу видел лично своими глазами.
-Значит, так, - Лонгстрайд обвел взглядом всех присутствующих. – Сначала выведем из-под удара Мэрион, а потом нанесем удар изнутри…
-Чё-то я опять ничё не понял, - Малыш Джон хлебнул воды из кувшина. Жажда доставляла ему невероятные муки.
-Объясняю подробнее, -терпеливо пояснил Робин. – Брат Так, направишься в Локсли, пояснишь, что благочестивая леди каждый день изволит исповедоваться в одно и то же время, заодно посмотришь, что там да как, и где ее держат. Да, вот еще что! Помыться не забудь!
- И рожу, рожу поприличнее сделай! Как будто у архиепископа на приеме! – зацепился Уилл под громкий хохот и вялой ругани монаха.
-А мы с вами, - подмигнул Лонгстрайд. – Наведаемся к шерифу!
-Зачем еще?- поинтересовался Скарлет. –Не нравиться мне твой хитрый прищур, Робин!
- Сэру Гисборну нанесет визит самая уважаемая персона Ноттингема, Уилл. Со свитой. И для этого мне нужно позаимствовать кое-что из гардероба уважаемого шерифа. А его временно отстранить от исполнения обязанностей.
- Ты безумец, но мне это нравится! – Скарлет подскочил. – Доставай тряпье, честной народ! Будем готовиться к походу на Локсли! Аллан, черт тебя бери! Почему молчишь??
А-Дейл не заставил себя долго ждать, тем более, что у него глотка чесалась с самого пробуждения. И Веселое Братство собиралось под приятные переливы голоса менестреля:

- Я не был, шериф, никогда палачом,
Ни разу не мылил петлю.
И будь я в аду, коль на службу пойду
К тебе, к твоему королю!

[Иллирэн]

по сюжету

поможешь мне с монахом Таком? Не будем затягивать сюжет, я напишу, как он зашел в подвал, а ты набросай мне его речь -у тебя получается передать самобытность Веселого Братства

[Архангел Пыльных Чердаков]

по сюжету

сделаем))

[Иллирэн]

“Не плакать, Мэрион, ни в коем случае не плакать,» -дева старалась удержать рвущийся поток слез. Она металась по подвалу, заламывая руки. «Господи, Дева Мария и все святые, пусть он не придет! Пошлите мне легкую смерть…»,- молитва прозвучала скорее на будущее, практичный ум леди Локсли все еще пытался цепляться за любую возможность побега. «Что же придумать?... Боже, пошли мне ангела своего в помощь…». Всевышний своеобразно услышал просьбу девушки. По дороге действительно шел посланник Господень, но шел он с трудом, переваливаясь под тяжестью своего веса вдобавок с выпитым вчера не одним кувшином медовухи. Когда «ангел» оказался перед воротами замка, его окликнули, нацелив на монаха стальные наконечники стрел:
- Эй ты, кто такой?
- Я смиренный служитель местной Церкви, брат Так мое имя, добрые люди, - опустил глаза монах, всхрапнув, как конь.
- А чего прешься в замок? Не знаешь, что сейчас он под властью сэра Гисборна?
- Братья мои, дела суетные не касаются персоны моей, все в этом мире преходяще, - принялся за наставления брат Так. – А иду я в замок, ибо леди Лоскли –дева благочестивая и набожная- каждый день приступает к исповеди, дабы с чистым сердцем жить под твердью небесной. Могу и вас исповедовать, добрые люди, и сэра рыцаря, - изъявил готовность исполнить свои обязанности монах.
-Чур нас от такого юродивого, как ты! –гоготнули лучники, и один из них умчался к сэру Гаю.
- Так и сказал? Благочестивая и набожная? – криво усмехнулся рыцарь, поглядывая на доспехи сэра Бенджамина, после чего, почесав рукой подбородок, пробормотал. –Черт с ним! Я все же еще христианин! Но проследите –чтобы один зашел, и один вышел. Минут пятнадцать даю им не больше.
Лучник кивнул и убежал проводить святого отца в подвал…
… Когда дверь открылась, сердце Мэрион дрогнуло. В мыслях табуном диких лошадей промчалось всякое –от того, что сэр Гай передумал ждать до вечера вплоть до того, что на пороге возникнет фигура Робина. И хотя это был не ее синеглазый лучник, а скромный монах, все же это означало, что он придет. Дева постаралась выглядеть спокойно, чтобы не вызвать подозрений у охраны.
- У вас пятнадцать минут, -рявкнул здоровяк-рыцарь и захлопнул дверь.
- Леди Мэрион, как вы тут? Живы? Здоровы? – перешел на шепот толстяк.
-О, брат Так, все хорошо, - едва не всхлипнула леди Локсли и схватила его за рукава сутаны. – Умоляю! Скажите ему, чтобы ноги его здесь не было! Их слишком много… Они слишком опасны…
- Ну, леди, они не опаснее армии французов, не опаснее короля Иоанна, не опаснее всей жизни Робина, - успокоил ее монах. – Такой орех не по зубам сэру Гаю Гисборну, - брат Так широко улыбнулся. – Потому что этот орешек с шервудского дуба! Тем более, у него есть план, - служитель медовуи расхохотался от души, представив, как сейчас Веселое братство измывается над шерифом! -Ждите, скоро он пожалует в гости! А мне велено посмотреть, что тут у вас есть, - монах огляделся. – Одни бочки…
- Это подвал, брат, -пожала плечами дева. – Здесь и положено быть бочкам, они пустые пока, еще не сезон виноделания…
- Бочки –это уже кое-что, - брат Так почесал затылок. – Ну, леди, что передать-то ему?
- Передай, - Мэрион сжала губы так, что они побелели. – Передай, что я люблю его больше своей жизни. И это мой выбор! Его жизнь моей не стоит…
Монах лишь вздохнул и покачал головой:
- Право слово, леди, не понять мне Вас…
-Я его единственное слабое место, брат Так, -перебила Мэрион. –И я никому не позволю сыграть на этом, как на ловушке. Послушай меня -сэру Гаю не нужен маленький Локсли, ему нужен Робин. Я слышала разговор охраны, они ждут его!
- А они знают, как он выглядит? – монах услышал, как отпирается дверь.
- Нет, скорее всего, - опешила дева.
- Ну, с Богом, леди Локсли, во имя Отца, Сына и Святого Духа, -громко пробасил священник, улыбаясь просунувшейся в проход голове рыцаря. –Мы уже закончили, сын мой, - подобрав полы рясы, монах поднялся по лестнице наверх, к солнцу.
Мэрион обняла колени и уткнулась в них носом. «Это безумие… Что он опять затеял?... Дева Мария убереги его…».

[Архангел Пыльных Чердаков]

Тем временем, в дверь шерифа задолбили так, что с полок едва не попадала посуда.
- А кого там еще нелегкая-то приперла, с утра-то пораньше-то!! – сполз с постели шериф Ноттингемский, стараясь продрать глаза, но получалось это у него не лучшим образом. Веки подыматься не желали. Открыв дверь в расхристанном виде, то бишь в одной рубахе и быстро натянутых портках, невидящему лику верного слуги закона предстал невысокий мужчина в лохмотьях.
-У нас что –сегодня день подачи милостыни? – опешил шериф и даже распахнул ясны очи.
- Господин! Господин! Прошу вас! Быстрее! Я торговец! На меня напала эта проклятая шайка! Я вез вино, а они, негодники, остановили меня, и говорят, сейчас налог с твоего товара возьмем, и вооружены все! Пережрались вхлам, и валяются у повозки моей! И самый главный ихний с ними –морда –во, как у порося, глаза наглые, что твой хорь…
-Точно, Робин Гуд! – сразу определил по портрету шериф. –Ах, каналья! Ну, все! Веселое братство обнаглело совсем! Сейчас я вас Грустным братством сделаю! И даже более того! Мертвым братством!! Совсем! – ярился чиновник государев, натягивая сапоги, хватая меч, расталкивая пинками и толчками охрану. – А ну, па-адьем, разгильдяи! Сейча-ас мы этого сучьего кота…
Что конкретно хотел сделать шериф с котом, история так и не узнала, потому что отрядец ринулся вслед за разодранным проводником. И, действительно, на окраине Шервудского леса стояла приличных размеров телега. Впряженная в нее кобылка мирно щипала траву на поляне, представлявшей собой феерическое зрелище. Повсюду валялись бочки вперемешку с лицами, одетыми в кожаные куртки и с натянутыми на лица капюшонами. Где-то слышался хрип, где-то сонное бормотание. Приближаясь к поляне, шериф еще засомневался - не ловушка ли? Но когда по его тонкому обонянию ударил терпкий спиртной запах, он едва не подпрыгнул в седле.
- Вздерну заразу! Сегодня же вздерну! Не будь я Уильямом де Венденалем! Еще и спляшу на его могиле! Плясать буду, пока каблуки не сотру! – последние слова шериф произносил, попинывая полутрупы. Стража лениво сползла с коней и, ковыряясь в носу, меланхолично смотрели на начальника.
-Какого вязать-то?- наконец поинтересовался толстяк с засаленной мордой постоянного посетителя кабаков.
- Не нервируйте меня! –рявкнул шериф, подходя к каждому и одергивая капюшоны. – Вязать будем всех! Лонгстра-айд…, - почти жалобно позвал де Венденаль. – Ло-онгстра-айд… Ты хоть хрюкни, чтобы я тебя, сволочь, сразу…
- Я тоже соскучился, дорогой шериф, -вполне трезвым голосом отозвался Робин откуда-то сверху.
Служитель закона задрал голову и увидел, что окаянный его кошмар как ни в чем не бывало сидит на одной из веток дуба, а со всех окружающих деревьев в них целятся из луков лесные братья.
- А, чтоб тебе в аду на отдельной сковороде гореть! Чтоб ваш лес вам на головы попадал! Чтоб вас пчелы закусали! – озверел де Венденаль. – Чтоб…
-Спокойствие, шериф! – Робин приложил палец к губам и спрыгнул на землю. – Будешь тише-дольше будешь. Ребята, раздевайте красавцев!
-Ты это чего? – побелел шериф. –Совсем у себя в лесу очумел?
-Без истерик, дружище! Мы лишь позаимствуем ваши славные гербовые камзолы, а не то, говорят, приехала персона важная в Локсли, а нам с парнями и одеть-то на выход нечего, - Лрнгстрайд кивнул Малышу Джону, который руководил операцией по раздеванию. – Всех связать и в овраг! На обратной дороге развяжем…, -после чего бросил скептический взгляд на шерифа Ноттингемского. – Зря что ты не при регалиях! Придется домой к тебе ехать…, - Робин примерил на себя одежду стражника. – Значит так, Аллан, Уилл, грузите бочки на телегу! Без гостинцев приходить не прилично! Встретимся на условном месте! А тебе, добрый человек, спасибо за помощь! – предводитель уже верхом на коне бросил оборванцу-проводнику мешочек с монетами. Тот довольно крякнул и помчался в сторону города.
-Что со мной будет? –проблеял шериф, когда маленькая процессия приблизилась к его не самому скромному жилищу в Локсли.
-Посидишь пару часиков в подвале, а потом, когда мы вернемся, скажем твоим парням, чтобы тебя выпустили, -успокоил Лонгстрайд. Пока Малыш Джон, приставив к боку скулящего де Венденаля нож, «обустраивал» его в подвале, связав по рукам и ногам, Робин взрыл шерифские сундуки, и, наконец, остановил свой выбор на теплом плаще, подбитым мехом, темно-синем камзоле, и таких же штанах. Образ дополнила массивная золотая цепь с королевским гербом.
-Ну как? –поинтересовался он у Джона.
-Не по Робину капюшон, - хмыкнул великан. – Ты брови сурьезнее сделай… Ага, вот так… и взгляд грозный… Лонгстрайд, не хочу расстраивать, но от нас разит так, что быка с ног сшибет! Не пройдет это…
Лучник кивнул в сторону кувшина, полного вина и на половину наполненной чарки, сиротливо притулившихся на столе:
- Сейчас все пьют… Жизнь тяжелая, а у шерифа –после нашего переселения в Шервуд, так вообще забот столько, что трезвыми глазами смотреть страшно. Вперед, Малыш, нас уже заждалась одна очаровательная леди…

[Иллирэн]

Мэрион сидела на одной из бочек, уткнувшись в колени. Он придет, и от этой мысли ее охватывала почти лихорадочная дрожь. Сейчас она уже и не помнила, что между ними произошла ссора. Сейчас ей хотелось чувствовать его руки у себя на талии, слышать, как он язвительно подначивает друзей, и как шепчет ей такие слова, от которых можно сойти с ума от счастья. За все это время, которое летело быстрее стрелы, пущенной из лука, ей приходилось много раз проявлять характер. Леди осталась в Локсли, чтобы защищать эти плодородные земли и живущих на них крестьян от ненасытных глаз короны. Осталась под угрозой быть арестованной или изгнанной. Именно тогда она уехала в Йорк и заручилась поддержкой нескольких местных баронов, которые прилюдно озвучили мысль, что у нее хватит сил надлежаще содержать поместье. Тем более, что и раньше все держалось на ее плечах. Робина она тогда не предупредила, что уезжает. Он в очередной раз прокручивал какую-то афёру с заимствованием денег у сборщика податей, и когда Мэрион вернулась из Йорка с победой и поддержкой, ее любимый посчитал, что она должна была посоветоваться с ним, и вообще не отлучаться одна из Локсли. Ругались они яростно – леди разбила достаточное количество посуды, чтобы пришлось покупать новую. Она не ребенок и достаточно хорошо владеет оружием, чтобы постоять за себя. И, кроме того, достаточно умна, чтобы суметь защитить Локсли. Как-то же справлялась до него! «Ах, Мэрион, опять кипятишься… Отчего? От того, что в этот раз не можешь быть самостоятельной и сама спасти себя? Может, Робин прав… и иногда он хочет видеть не рыцаря в платье, а любимую женщину, которая может быть хрупкой и ранимой?»…. Или он просто хочет, чтобы она была рядом? Как-то Робин пошутил, что готов ради этого перетаскать в Шервуд всю обстановку замка… Вот и получается –она не может бросить земли и людей, а ему, как человеку вне закона, нельзя жить с ней… Замкнутый круг. Слезы капнули на ее загорелые руки. «Робин, Робин… Что же это с нами происходит? Не проще ли все бросить и разойтись? Но нет… мне кажется, я знаю тебя тысячи лет, и с тобой жизнь проще, понятней и… теплее… Будь осторожен, любимый… Я жду тебя… Жду, чтобы обнять…». И тут весь кошмар ее положения пронзил сердце леди. Мэрион привыкла верить в удачу, которая всегда шла рядом с Лонгстрайдом, но что если именно сегодня она отвернется от них. Гисборн ждет Робина, и ума у него побольше, чем у шерифа, не говоря уже об армии. Может быть, дать согласие и выиграть время? Усыпить бдительность рыцаря, и уже тогда попробовать обмануть его? Но как успеть предупредить лесных братьев? Мэрион прокляла свое тугодумство –был же брат Тук, можно было предложить ему свой план. Но все же попробовать можно. Леди решительно спрыгнула с бочки, и постучала в дверь.
- Господа рыцари, передайте сэру Гаю, что я согласна! Незачем ждать вечера, - срывающимся голосом проговорила леди Локсли.
-Ну, хозяюшка, придется потерпеть, -отозвался из-за двери ленивый голос. –К сэру Гисборну прибыл шериф Ноттингемский, и они обсуждают сейчас дела государственной важности.
«Этого еще не хватало!» - кольнуло сердце у девы. «Что они затеяли? Зачем шерифу рыцарь?». И тут ее как окатило ведром ледяной воды. Мэрион вспомнила вопрос монаха: «А они знают, как он выглядит?». «Боже, пусть это будет не то, что я думаю! Нет, Робин, только не так- не в самое змеиное гнездо –вот так, в наглую…»

[Архангел Пыльных Чердаков]

По дороге к замку новоявленный шериф со стражей догнали груженую бочками телегу. Правил бодрой кобылкой монах Тук.
- А, почтенный брат! – приветствовал служителя церкви Робин. – Какими судьбами вас черт погнал в Локсли? Ваша харизма там уже засветилась!
- Не мог я доставку таких ценностей, - монах кивнул на бочки, полные вина. – Доверить парням твоим! Они или не довезут, или так растрясут, что из божественного нектара сей напиток превратится в перебродивший квас!
Лесное братство дружно и в голос расхохоталось.
- Хозяйственный ты у нас, дружище! – сквозь смех выдавил из себя Лонгстрайд.
-А то! – подбоченился брат Тук. – Хозяйство вести –не капюшоном трясти!
Последние слова сопроводились скептическим смешком из бочек.
- Уилл, Аллан, вам там есть, что дышать? – поинтересовался предводитель лучников.
-Да есть-есть, -нетерпеливо натянул вожжи монах. – Мне трупы возле вина не надо! От этого букет портиться! И аромат!
- Взгреть бы тебя, братец, - раздался непримиримый голос Скарлета. – Да только вылазить лень!
-Так, молчком, винные феи! Подъезжаем! – Робин пришпорил коня и, подъехав к воротам, с удивлением отметил, что их действительно ждала, как минимум, хорошо укомплектованная армия лучников.
-Почему ворота закрыты? – громогласно рявкнул Лонгстрайд. –Как в Англии под добрым королем жить, так все, а как налоги платить, так калитку на запор? Что за самоуправство в моем графстве?
-Никак нет, сиятельный шериф, -отозвался крупный мужчина с арбалетом в руках, разглядев регалии на камзоле новоприбывшего. – Не самоуправство. Приказ сэра Гая Гисборна… Слышали о таком?
- Вечно у вас –или «никак нет», или «все плохо»! –отозвался Лонгстрайд, и, уперев руки в бока, оглядел свою «охрану». – Ну что ж… Сэр Гай Гисборн, говоришь?... Радость-то какая! А я как чувствовал с утра –встаю и левая пятка чешется, ну, думаю, к гостям да знатным. Как раз вез винцо доброе до родных закромов, но раз такое дело – дуй, ухом не моргнув, к господину рыцарю и вещай –мол, шериф ноттингемский велит кланяться и желает угостить дорогого гостя со всем почтением –с хлебом-вином. Заодно порадовать его хочу – нынче пойман мною был каналья-Робин Лонгстрайд, именуемый также Робин Гуд.
Один из лучников умчался в замок так, как будто за ним гналась по пятам Дикая Охота, и спустя пару минут ворота распахнулись, и маленькая процессия въехала в двор замка. Рыцарей здесь было не меньше, чем в королевском дворце. Малыш Джон хмуро посмотрел на Робина, но тот делал беспечный и счастливый вид не озабоченного делами шерифа. На самом деле, Лонгстрайд пытался определить свою дальнейшую стратегию. Экспромт –это хорошо, но этого недостаточно. Не сложно попасть, сложно уйти. С минимальными потерями.
-Доблестные господа рыцари, -обратился «шериф» к зевавшим солдатам. – Проявите благоразумную бережливость и оттащите бочки в подвал.
-Дык…этта…, -замямлил один, смотря тусклыми, не выспавшимися глазами на телегу. –Туда нельзя…
-Хорошо, -развел руками Робин. –Пусть тогда добрейшее и чудеснейшее вино скиснет!
Монах Тук от таких слов едва не издал скорбный стон, но вовремя перевел звук горечи в чтение «Pater Noster». Рыцари переглянулись – что они, изверги, что ли? Над таким подарком издеваться! Тем более, бочек столько, что и на сегодня хватит… и на завтра… а при разумном использовании и на послезавтра! Солдаты бросились разгружать телегу, и в это время на пороге замка показался сэр Гай.
- Уильям де Венденаль, полагаю? – обратился Гисборн к «шерифу». – Я ждал Вас еще утром…, -он принюхался и недовольно поморщился. «Деревня и есть деревня… Пьют и крестьянок по сеновалам таскают… Никакой цивилизации!». – Но видимо напрасно…
-Дорогой сэр, - пошел навстречу с распростертыми объятиями Лонгстрайд. – Простите великодушно! Ночь не спали, ловили черта окаянного!
Гисборн не успел увернуться от могучего захвата «шерифа» и едва не ушел в астрал от шибанувшего в нос запаха сивухи. Посол короны принялся срочно вырываться, бормоча:
- Дева Мария! Де Венденаль! Перестаньте! Прекратите! Отпустите, наконец! Пойдемте в дом, и вы толком все расскажете! Какой еще черт?
-Так, Робин Гуд же, - пояснил Лонгстрайд, выпуская рыцаря, который моментально шуганулся в сторону, жадно хватая свежий воздух.
-Ааа, Вы в этом смысле…, - Гисборн сделал пару вдохов и снова напустил на себя величественный и надменный вид.
-Ребятки, берите бочку, что потолще и в покои несите, -распорядился «шериф». –Сэр Гай, верите, нет, ждал Вас, как манны небесной! Думал, явитесь, спаситель Вы наш, и все –не графство будет, а сад эдемский!
Монах Тук возвел очи горе, и принялся за «Pater Noster» во второй раз.
-И тут, представьте себе, видимо, от одних слухов лось этот шервудский со страху сам сдался! Ну, почти сам! Отрыгнулись кошке мышкины сопли! –продолжил вещать Лонгстрайд, пытаясь поймать Гисборна в повторные объятия.
-Шериф, святой Иосиф, какой лось, какая кошка, какая мышка! – принялся уворачиваться сэр Гай. –Я ничего не понимаю в Вашем восточном диалекте!
-Сэр Гай, -подхватив под руку рыцаря, Лонгстрайд потащил его в дом. –Сейчас я Вам все объясню! Это также верно, как то, что я - Уильям де Венденаль!

[Архангел Пыльных Чердаков]

По дороге к замку новоявленный шериф со стражей догнали груженую бочками телегу. Правил бодрой кобылкой монах Тук.
- А, почтенный брат! – приветствовал служителя церкви Робин. – Какими судьбами вас черт погнал в Локсли? Ваша харизма там уже засветилась!
- Не мог я доставку таких ценностей, - монах кивнул на бочки, полные вина. – Доверить парням твоим! Они или не довезут, или так растрясут, что из божественного нектара сей напиток превратится в перебродивший квас!
Лесное братство дружно и в голос расхохоталось.
- Хозяйственный ты у нас, дружище! – сквозь смех выдавил из себя Лонгстрайд.
-А то! – подбоченился брат Тук. – Хозяйство вести –не капюшоном трясти!
Последние слова сопроводились скептическим смешком из бочек.
- Уилл, Аллан, вам там есть, что дышать? – поинтересовался предводитель лучников.
-Да есть-есть, -нетерпеливо натянул вожжи монах. – Мне трупы возле вина не надо! От этого букет портиться! И аромат!
- Взгреть бы тебя, братец, - раздался непримиримый голос Скарлета. – Да только вылазить лень!
-Так, молчком, винные феи! Подъезжаем! – Робин пришпорил коня и, подъехав к воротам, с удивлением отметил, что их действительно ждала, как минимум, хорошо укомплектованная армия лучников.
-Почему ворота закрыты? – громогласно рявкнул Лонгстрайд. –Как в Англии под добрым королем жить, так все, а как налоги платить, так калитку на запор? Что за самоуправство в моем графстве?
-Никак нет, сиятельный шериф, -отозвался крупный мужчина с арбалетом в руках, разглядев регалии на камзоле новоприбывшего. – Не самоуправство. Приказ сэра Гая Гисборна… Слышали о таком?
- Вечно у вас –или «никак нет», или «все плохо»! –отозвался Лонгстрайд, и, уперев руки в бока, оглядел свою «охрану». – Ну что ж… Сэр Гай Гисборн, говоришь?... Радость-то какая! А я как чувствовал с утра –встаю и левая пятка чешется, ну, думаю, к гостям да знатным. Как раз вез винцо доброе до родных закромов, но раз такое дело – дуй, ухом не моргнув, к господину рыцарю и вещай –мол, шериф ноттингемский велит кланяться и желает угостить дорогого гостя со всем почтением –с хлебом-вином. Заодно порадовать его хочу – нынче пойман мною был каналья-Робин Лонгстрайд, именуемый также Робин Гуд.
Один из лучников умчался в замок так, как будто за ним гналась по пятам Дикая Охота, и спустя пару минут ворота распахнулись, и маленькая процессия въехала в двор замка. Рыцарей здесь было не меньше, чем в королевском дворце. Малыш Джон хмуро посмотрел на Робина, но тот делал беспечный и счастливый вид не озабоченного делами шерифа. На самом деле, Лонгстрайд пытался определить свою дальнейшую стратегию. Экспромт –это хорошо, но этого недостаточно. Не сложно попасть, сложно уйти. С минимальными потерями.
-Доблестные господа рыцари, -обратился «шериф» к зевавшим солдатам. – Проявите благоразумную бережливость и оттащите бочки в подвал.
-Дык…этта…, -замямлил один, смотря тусклыми, не выспавшимися глазами на телегу. –Туда нельзя…
-Хорошо, -развел руками Робин. –Пусть тогда добрейшее и чудеснейшее вино скиснет!
Монах Тук от таких слов едва не издал скорбный стон, но вовремя перевел звук горечи в чтение «Pater Noster». Рыцари переглянулись – что они, изверги, что ли? Над таким подарком издеваться! Тем более, бочек столько, что и на сегодня хватит… и на завтра… а при разумном использовании и на послезавтра! Солдаты бросились разгружать телегу, и в это время на пороге замка показался сэр Гай.
- Уильям де Венденаль, полагаю? – обратился Гисборн к «шерифу». – Я ждал Вас еще утром…, -он принюхался и недовольно поморщился. «Деревня и есть деревня… Пьют и крестьянок по сеновалам таскают… Никакой цивилизации!». – Но видимо напрасно…
-Дорогой сэр, - пошел навстречу с распростертыми объятиями Лонгстрайд. – Простите великодушно! Ночь не спали, ловили черта окаянного!
Гисборн не успел увернуться от могучего захвата «шерифа» и едва не ушел в астрал от шибанувшего в нос запаха сивухи. Посол короны принялся срочно вырываться, бормоча:
- Дева Мария! Де Венденаль! Перестаньте! Прекратите! Отпустите, наконец! Пойдемте в дом, и вы толком все расскажете! Какой еще черт?
-Так, Робин Гуд же, - пояснил Лонгстрайд, выпуская рыцаря, который моментально шуганулся в сторону, жадно хватая свежий воздух.
-Ааа, Вы в этом смысле…, - Гисборн сделал пару вдохов и снова напустил на себя величественный и надменный вид.
-Ребятки, берите бочку, что потолще и в покои несите, -распорядился «шериф». –Сэр Гай, верите, нет, ждал Вас, как манны небесной! Думал, явитесь, спаситель Вы наш, и все –не графство будет, а сад эдемский!
Монах Тук возвел очи горе, и принялся за «Pater Noster» во второй раз.
-И тут, представьте себе, видимо, от одних слухов лось этот шервудский со страху сам сдался! Ну, почти сам! Отрыгнулись кошке мышкины сопли! –продолжил вещать Лонгстрайд, пытаясь поймать Гисборна в повторные объятия.
-Шериф, святой Иосиф, какой лось, какая кошка, какая мышка! – принялся уворачиваться сэр Гай. –Я ничего не понимаю в Вашем восточном диалекте!
-Сэр Гай, -подхватив под руку рыцаря, Лонгстрайд потащил его в дом. –Сейчас я Вам все объясню! Это также верно, как то, что я - Уильям де Венденаль!

[Иллирэн]

Мэрион услышала шум на улице и вздрогнула. Даже сквозь дубовую дверь и каменные стены она не смогла бы перепутать этот голос. Робин выдал себя за шерифа… Это ужасно! Это безрассудно! И… в этом весь он! Ему обязательно нужно покуражиться! Честное слово, в такие минуты Лонгстрайд ничем не отличался от обычного сельского петуха, распушившего хвост перед курами! Зачем так рисковать?! Леди пообещала себе, что обязательно отвесит ему оплеуху за такое легкомысленное отношение к жизни. После того, как подарит самый долгий поцелуй из всех возможных… А почему она уверена, что все пройдет гладко? Что с настоящим де Венденалем? Не явится ли он сюда, и не закончиться ли все это… «Нет», -подскочила с места Мэрион. «Даже не сметь думать об этом!». Неожиданно рядом с дверью послышалась возня, и вдруг в проходе возникли рыцари, тащившие за собой бочки.
- Подвиньтесь-ка, хозяюшка! Мы вам тут подвал обустроим! – высоченный верзила в лице Малыша Джона, одетого в приличный камзол, которых у него отродясь не водилось, опустил с ней рядом пару бочек –одну за другой. Оказавшись рядом с леди, он лишь молча подмигнул ей, и вскоре полутьма снова объяла помещение.
- Боже, если он себя не доведет до виселице, его повешу я! –вслух произнесла Мэрион и разрыдалась. – Я люблю его больше жизни, а он…
- И он вас тоже… больше жизни, -раздался тихий, грустный голос ниоткуда, отчего девушка перестала плакать и изумленно оглянулась.
- Любовь сердца объединила, связав в единую их нить…, - плавно затянул второй, более звучный голос.
-Заткнись, Аллан, - недовольно пробурчал первый. – И шустрей вылазь! Я, кхм…, кажется застрял…
-Уилл Скарлет! Аллан А-Дейл! – подскочила с места Мэрион. – Вы.. вы…
- Да, леди, мы в бочках, - кое-как выбравшись из деревянного плена, стянутого обручами, сообщил лесной менестрель, потягиваясь и потирая поясницу.
-Не томи, друг! –почти жалобно взвыл Уилл, из-за чего Аллан сразу же на него шикнул:
-Тихо ты! Сейчас сюда сбежится весь Локсли! Н-да… Леди, не поможете?
Мэрион согласно кивнула, и, едва они убрали крышку, как пришлось тянуть валлийца за руки. Скарлет стонал и охал, причитая так жалостно, что А-Дейл в сердцах плюнул на пол, проклиная обжорство лучника. Когда оба представителя Веселого братства, распространяя вокруг себя аромат вчерашней попойки, радостно обняли девушку, Мэрион, насупившись, спросила:
- И что -от этого деревенщины несет также как от вас??
-Ну, что вы, как можно сравнивать! –заступился Аллан. –Он выпил в десять раз бо…, -и тут Уилл с размаху пнул менестреля по ноге.
-Завязывай врать, приятель! – буркнул он, заметив, что в глазах леди уже мерцают огненные искры. –Выбираемся, и точка!
- Интересно, как? –изогнула левую бровь леди. – Мы все здесь. Охрана снаружи…
-Да все просто! Сейчас доблестные рыцари возжаждут винца, и спустятся в погреб, и все –считайте вы свободны! – пояснил А-Дейл. –Мы вас мигом в Шервуд…
-Какой Шервуд, Аллан?! –возмутилась Мэрион. –Этот подлец остается здесь –под ударом, а я буду любоваться зелеными полянками?
- А что вам делать-то? –начал было Уилл. – Все братство здесь… Мы замок быстро обезоружим… А вас мало ли –шальная стрела-дура…
-Скарлет! – яростно вскричала леди. – Достаньте мне лук или меч! Я уйду отсюда только вместе с этим негодяям, с этим самодовольным чурбаном!! Нет уж, Робин Лонгстрайд! Так просто ты от меня не отделаешься! Быстро выводите меня отсюда! – приказала Мэрион. Ошалевшие друзья долго хлопали глазами, и, наконец, менестрель пробормотал:
-Я напишу про вас балладу…
-Если я сейчас же не увижу этого наглеца в капюшоне, Аллан, то тебе придется сочинять эпитафии своим друзьям! – вспыхнула леди и, подойдя к двери, пнула в нее ногой. – Бочки ваши протекают! – не сумела она сдержать злость в голосе, и поэтому слова звучали почти искренне. –Хотите, чтобы я задохнулась тут от винных паров?
-Вот это девушка…, -восхищенно прошептал Скарлет, становясь рядом с лестницей, почти слившись с властвовавшей там тьмой.

[Архангел Пыльных Чердаков]

Лонгстрайд тащил Гисборна по знакомым коридорам, на каждом повороте выясняя, куда поворачивать, дабы дойти таки до обеденной залы, а когда оба оказались в длинном помещении с камином и длинным деревянным столом посередине, то Робин чинно уселся на высокий резной стул напротив побледневшего от раздражения рыцаря. Малыш Джон с остальной «свитой шерифа» уже шныряли по замку, выясняя, кто и где из непрошенных гостей обретается. Некоторых одиночек уже угостили кулаком по темечку и, тихо связав, заперли в пустующих комнатах. Робин малиновкой щебетал о тяжелой жизни шерифа ноттингемского, о том, что персону его не уважают, платить подати не желают, хамят, грубят и разбойничают, при этом мысли Лонгстрайда были далеко от его временной смены профессии. Он готов был хоть сейчас дать сигнал к обезоруживанию противника, но все еще тянул время. Уилл и Аллан должны увезти Мэрион подальше. Ее жизнью он рисковать не будет. Гисборн наконец исчерпал свой запас терпения и перебил мнимого де Венденаля:
- Друг мой, давайте вы уже перейдете ближе к самому преступнику… Этот негодяй пойман?
- Негодяй пойман и сидит в подвале, где и положено сидеть негодяю, -даже не солгал лучник. Он поднялся и подошел к камину, над которым красовался тот самый меч, с которого началась его странная история.
-У вас хороший вкус, де Венденаль, - заметил Гисборн, соображая, что теперь делать с Локсли, если основная причина его пребывания здесь устранена. Рыцарь подошел ближе и с интересом пронаблюдал, как «шериф» с осторожностью и почтением снял меч со стены и вытащил клинок из ножен:
- Я уже осмотрел его! Меч просто выдающийся… и обратите внимание! Здесь на рукояти такая забавная надпись: «Восстань и восставай снова…»
-«…Пока Агнцы не станут Львами…», - Робин мягко улыбнулся и провел пальцем по витиеватой вязи слов.
- О, вам знакома эта фраза? Любопытно…, - рыцарь внимательнее пригляделся к «шерифу». – Венденаль, когда я смогу взглянуть на смутьяна Ноттингема?
-Вы уже смотрите на него, -отвесил легкий поклон Лонгстрайд и уткнул острие клинка в кадык Гисборна. –А теперь постарайтесь не шуметь, пока мы не утихомирим всех ваших ребят.
-Глупец! -зашипел сэр Гай, но не шелохнулся. От этого разбойника можно было ждать всего, что угодно. – У меня здесь целая армия! Неужели ты думаешь, что сможешь противостоять мне горсткой крестьян с вилами в руках?!
- Дело бывало, сэр рыцарь, и коза волка съедала, -отозвался Робин, и в этот момент в зал заглянул Малыш Джон.
- В замке чисто, сейчас займемся двором, - великан почесал пятидневную щетину на подбородке. – И тут вот какое дело? Что с лучниками делать? Святейший брат лютует, говорит, они ему исповедоваться не захотели…
-Не по-христиански живете, господин рыцарь, -хмыкнул Робин, чуть нажав на рукоять. Гисборн вздрогнул, почувствовав, что лезвие готово войти ему в горло. – Зачем же вы обидели почтенного монаха? Я хотел обойтись без крови, но теперь и не знаю даже, как уберечь Ваших молодцов от праведного гнева Господня… Малыш, помоги брату Туку причастить несчастных грешников…
- Не вопрос, Робин, - широко улыбнулся верзила и ринулся помогать спасать души опростоволосившихся лучников.
-Только вы там того… без фанатизма! –крикнул вдогонку Лонгстрайд и виновато улыбнулся, не сдержав ехидного взгляда.
-Ты заплатишь за это издевательство, разбойник! - Гисборн уже стал почти пурпурного цвета от накатившего на него бессильного гнева. И тут случилось то, что ну никак не вписывалось в план Робина. Он услышал отчаянный крик Скарлета: «Леди Мэрион… Стойте… куда же вы??». «Они же должны были увезти ее! Алан, Уилл! Как вы умудрились напортачить???». Эта и сотни других мыслей по поводу того, что происходит во дворе Локсли, промчались в сознании лучника. Не удержавшись, Лонгстрайд обернулся в сторону разноцветной слюды окон, и эта ошибка дорогого стоила. Гисборн увернулся от меча и сжатым кулаком нанес ему удар в солнечное сплетение. Робин потерял равновесие, но сзади его «тепло» встретил деревянный стол. И хотя ощущение боли вперемешку с черными точками перед глазами почти сразу прошло, сэра Гая уже и след простыл.
- Твою лесом да через чисто поле…, - ринулся следом Лонгстрайд. – Хорошо, что живем один раз! Еще раз я бы не выдержал!!! Мэрион… Мэрион… Только бы с тобой ничего не случилось…

[Иллирэн]

-Вот так, - отряхнул хлопками ладони Скарлет, плотно утрамбовав рыцарей в бочки. Оба охранника находились без сознания. «Веселые братья» позаимствовали у них мечи и, парой движений размяв запястья, вытащили из других двух бочек полный боевой комплект лучника.
-Господа…?, - не терпящим возражений тоном Мэрион потребовала себе оружие, и Аллану пришлось отдать леди лук. Во дворе уже слышался шум, и радостные крики монаха Тука:
- Вот тебе… во имя Господне! Ах, ты, овечка заблудшая… Сейчас ка-ак наставлю… наставлю на путь истинный!
-Они без нас начали! –возмутилась девушка. –И это в моем замке! Вперед! А не то мы пропустим самое интересное!
Троица вылетела из подвала, и тут же наскочила на небольшую группу рыцарей, прижавшую Малыша Джона к стене. Великан рычал и отбивался. Скарлет и А-Дейл, не раздумывая, кинулись на помощь. В это время Мэрион заметили, что, не смотря на активные старания монаха, слуги Гисборна продолжают осыпать двор градом стрел.
-Мусорить в Локсли?! –вскипела леди. – Вы уже покойники! Это мой дом!!! И я не позволю делать из него невесть что!
Девушка перебежала весь двор и взлетела о каменной лестнице на замковую стену, не обратив внимания на крик Уилла. Ее заметили, и часть лучников переключилась на ее персону, и о каменную башенку, за которой она укрылась, уже разбилось несколько стрел. Мэрион скинула лук с плеча и наложила одну стрелу на тетиву, прихватив вторую пальцами правой руки, крепко держащей дугу. К лестнице уже мчалось несколько приспешников сэра Гая, и двое упали на землю с разницей в несколько секунд. Она и сама неплохо стреляла, а уж когда рядом был Лонгстрайд, то у них находилось время, чтобы он показал ей пару приемов, позволявших стрелять быстрее, дальше и точнее. Конечно, ему нет равных, но Мэрион докажет ему, что достойна быть рядом с ним… «Вот как, миледи? Раньше вы говорили, что какой-то деревенщина не стоит ваших слез… А теперь думаете о том, что бы такое сделать, чтобы некто сэр Робин, вами гордился?! Лонгстрайд, что ты делаешь со мной? С моим характером и независимостью?...». Леди выхватила еще две стрелы, но отряд наткнулся на Малыша Джона и заметно поредел, впав в панику. Девушка обратила внимание на лучников и попеременно, то выглядывая из-за башни, то прячась, принялась изничтожать врага. «Откуда эта злость?... о, Боже, а ведь это из-за того, что негодяй Гисборн посмел попытаться отнять счастье, которое мне подарила судьба! Нет, я буду биться за него до конца!...». Однажды Робин пришел к ней весь мокрый и по уши в тине и, гордо улыбаясь, протянул ей несколько водяных лилий. «Ты что? Полез в самую гущу болот за цветами?!» -возмутилась Мэрион. «Я хотел увидеть твою улыбку…», беспечно отозвался лучник, падая на ковер возле камина, протянув намокшие сапоги к огню… Один шальной наконечник прошел, как ей показалось просто рядом, но на деле –пропорол рукав платья, и по плечу заструилась кровь. И все же ощущение боли не приходило, была только злость, рвущаяся наружу и требующая жертв. «Да! Я не позволю им разрушить наше счастье!». Из донжона показался бледный сэр Гай, но его прикрывало несколько рыцарей, да и расстояние было не то, чтобы Мэрион смогла его достать, а она-то, как раз, находилась в отличном поле зрения Гисборна. Он увидел ее, и по его лицу скользнула нехорошая улыбка. Рыцарь что-то произнес, и ему быстро поднесли лук. Леди похолодела –ей некуда было деваться со своей площадки – она все еще обстреливалась слугами незваных гостей. Дальше все шло, так как будто время в несколько раз замедлило свой бег. Девушка видела с какой тщательностью натянул тетиву сэр Гай –его пальцы ушли чуть дальше до скулы. Острый наконечник смотрел ей прямо в грудь, а она, как завороженная, не могла пошевелиться, уже чувствуя, как металл, разорвав платье, вонзается в ее сердце –хрупкий, затравленный комочек плоти, бившийся с такой силой, будто понимавший, что это последние мгновения его жизни. «Робин… Робин… Робин…», -повторяла Мэрион про себя имя любимого, поклявшись, что это будет единственный звук, который сорвется с ее остывающих губ. «Я ни о чем не жалею… Я ни в чем не раскаиваюсь… Я люблю тебя… Робин Лонгстрайд…»